Известный эксперт рассказывает о проблемах развития редевелопмента в России.

Недавно в Фонде «Институт экономики города» (ИЭГ) прошел Дискуссионный клуб, посвященный вопросам российской и зарубежной практики редевелопмента застроенных территорий. На нем ИЭГ представил результаты своего исследования «ГОРОД ДЛЯ ЖИЗНИ», проведенного в 2016 году, а также презентовал публикацию по его итогам. Суть обсуждаемых проблем в интервью нашему порталу осветила исполнительный директор, директор направления «Рынок недвижимости» ИЭГ Татьяна ПОЛИДИ (на фото).

— Татьяна Дмитриевна, как Вы оцениваете перспективы развития редевелопмента в России на основе институтов РЗТ и КРТ?

— На дискуссионном клубе (на нижнем фото — Ред.) мы отмечали, что в настоящее время эти механизмы отрегулированы таким образом, что их очень сложно применять: они плохо адаптированы к практике. К слову, именно по этой причине Москва, на мой взгляд, вполне обоснованно, выступила с собственной законодательной инициативой, которой мы еще коснемся.

Если говорить о развитии застроенных территорий, то давайте вспомним, что произошло в прошлом году. Приняв в июле 2016 года 373-ФЗ, который вступил в силу с 1 января нынешнего года, законодатели исключили возможность включать в границы РЗТ разные объекты, не соответствующие градостроительному регламенту: например, индивидуальные дома, некапитальные строения, гаражи и т.п. Хотя именно такими объектами занято огромное количество центральных или прилегающих к центрам крупных городов территорий — в Краснодаре, Самаре, Новосибирске и других городах.

В итоге механизм РЗТ стал абсолютно недееспособным, поскольку теперь в силу законодательных ограничений город просто не может объявить аукцион на территорию, занятую такими строениями.

— А до этого такая возможность была?

— В том-то и дело, что да. Напомню, институту РЗТ в нашей стране исполнилось уже 10 лет, и все эти годы возможность включать в проект РЗТ перечисленные мною объекты была. И вот теперь ее исключили — непонятно для чего, тем самым, на мой взгляд, полностью «похоронив» этот инструмент. И что мы сегодня видим? Недовольны все: муниципалитеты, застройщики и др. Никому не нравится это изменение. Для чего оно было сделано, остается только гадать.

Т. Полиди: Приняв 373-ФЗ, законодатели исключили возможность включать в границы РЗТ разные объекты, не соответствующие градостроительному регламенту: например, индивидуальные дома, некапитальные строения, гаражи и т.п. Раньше, в течение 10 лет действия института РЗТ, такая возможность была

В своем выступлении на дискуссионном клубе я привела конкретные примеры по Калининграду и Новосибирску, с которыми мы столкнулись в рамках работы над нашим исследованием «ГОРОД ДЛЯ ЖИЗНИ». Понимаете, в ряде случаев практически невозможно не включать в границы проекта индивидуальные дома: например, потому что они там стоят вперемешку с многоквартирными домами, и вы просто не сможете провести комплексный редевелопмент, если возьмете только часть данной территории.

Второй отрицательный момент применительно к РЗТ — отсутствие гибких механизмов работы с собственниками недвижимости на территории РЗТ. Прежде всего — в плане учета мнений этих людей, начиная с самой первой стадии инициации идеи реновировать данную территорию и вплоть до решения вопросов, связанных с выкупом недвижимости у собственников или вовлечения их в реализацию проектов.

Мы показали на дискуссионном клубе, что в зарубежной практике есть огромное количество самых разных подходов к решению этой проблемы — от выкупа недвижимости застройщиком, временной аренды и предоставления взамен новой недвижимости в границах данной территории до участия собственников в инвестиционном процессе. То есть вариантов масса. А что мы сегодня имеем в нашем законодательстве? У нас касательно РЗТ предусмотрена только административная процедура взаимодействия с собственниками: в многоквартирных домах, признанных аварийными, муниципалитет изымает квартиры для муниципальных нужд. А всю остальную недвижимость, как мы уже отметили, теперь в РЗТ включать нельзя.

— А что происходит с теми многоквартирными домами, которые официально не признаны аварийными, но включены в муниципальную адресную программу по переселению граждан из ветхого жилья?

— В отношении такой недвижимости формально нельзя применять процедуру изъятия, и здесь квартиры можно выкупать просто на обычных принципах свободы договора. Но, на самом деле, у муниципалитета есть возможность и эти дома объявить аварийными и применить к их квартирам процедуру изъятия.

Еще более жесткий механизм изъятия предусмотрен при комплексном развитии территорий. В отношении любой недвижимости, которая попадает в границы КРТ, муниципалитет вправе предъявить процедуру изъятия ее для муниципальных нужд, то есть в принудительном порядке.

— В начале беседы Вы упомянули новые подходы к этой проблеме, с которыми выступило руководство Москвы. Соответствующий закон, подготовленный столичными властями, 14 июня приняли российские парламентарии, а 1 июля его подписал Президент. Что кардинально нового содержится в этих подходах?

— В них заложен принципиально иной механизм работы с собственниками, который гораздо ближе к международной практике, чем все, что у нас было до этого. В частности закон предусматривает специальное регулирование по большому кругу вопросов в рамках столичной программы реновации, в том числе в части работы с собственниками.

Например, как Вы знаете, там предусмотрено голосование собственников недвижимости. В случае если большинство из них против реновации, то соответствующий дом не участвует в данной программе. А если большинство «за», то в отношении меньшинства применяется купля-продажа недвижимости в обязательном порядке. К слову, соответствующая статья, 445-я, давным-давно существует в Гражданском кодексе.

Между прочим, именно с такими предложениями, правда, с некоторой вариацией, в свое время выступал Институт экономики города, когда по заказу Национального объединения застройщиков жилья и НОСТРОЙ был разработан законопроект, совершенствующий институт развития застроенных территорий. Напомню, что подготовленный законопроект в 2013 году был направлен в Минстрой и представлен всем заинтересованным сторонам, в том числе и московским властям. Но тогда эти предложения не прошли, а в законодательстве, напротив, появились механизмы, основанные на изъятии.

То есть в течение целого ряда лет идеи, связанные с голосованием, с учетом мнений граждан и пр., не вызывали энтузиазма ни у Минстроя, ни у муниципалитетов, ни у девелоперов. И на всех уровнях говорилось, что без изъятия недвижимости проект редевелопмента не провести. Для решения этой проблемы и был разработан, а затем принят 373-ФЗ.

Т. Полиди: За рубежом используется множество механизмов решения проблем собственников недвижимости — от выкупа недвижимости застройщиком, временной аренды и предоставления взамен новой в границах данной территории до участия собственников в инвестиционном процессе. В России механизм один — изъятие для муниципальных нужд

Но, как видим, ситуация меняется. Как город, имеющий в России наибольший вес в законодательном процессе, Москва создает новый, очень позитивный прецедент, поворачивая законодательство в сторону международной практики и вводя новые механизмы учета мнений граждан.

— Между тем с подачи Минстроя правительство инициирует принятие новых поправок в законодательство о РЗТ. Ваша оценка этих инициатив?

— В то время как московские власти инициируют и продвигают на законодательном уровне более современные правовые подходы, на федеральном уровне в части механизмов, которые могут применять все города (РЗТ, КРТ), такого продвижения не происходит. Законопроектом, например, предлагается распространить механизм изъятия любой недвижимости  для муниципальных нужд на проекты развития застроенных территорий.

Причем это может затронуть буквально каждого. Например, в соответствии с новыми поправками, если человек в течение 1 месяца не подписывает договор о передаче своей квартиры, то она изымается принудительно, а деньги за нее эти зачисляются на депозит нотариуса. То есть, получается, что без участия самого собственника его лишают права собственности.

Я уверена: это не то, чего ждут наши граждане. Мировой опыт показывает: когда мнение населения учитывается, когда с людьми, владеющими жильем, обсуждают все проблемы, то и программа реновации проходит быстрее и с меньшим количеством конфликтов.

— Что еще не устраивает Вас в этих поправках?

— Согласно законопроекту, границами проектов РЗТ или КРТ должны быть территориальные зоны, устанавливаемые в правилах землепользования и застройки.

Если откровенно, то это в корне неправильное предложение, поскольку критерии выделения территориальных зон совсем иные. Ведь что такое территориальные зоны? Вы выделяете жилые кварталы, кварталы смешанной застройки, общественно-деловые кварталы, компонуя такие зоны из разных кварталов. В одной территориальной зоне могут быть кварталы по 5 га, а в другой — по 10 га. То есть это специальное градостроительное зонирование, которое устанавливает правила к дифференциации градостроительных регламентов, потому что в рамках одной территориальной зоны градостроительный регламент всегда един.

Напомню, что градрегламент содержит следующие основные вещи. Это вид разрешенного использования земельного участка: то есть что конкретно можно здесь построить (многоквартирный дом, офис или что-то другое). Второе — это предельные параметры застройки: то есть сколько этажей здесь может быть и какой высоты, какие должны быть отступы от красных линий и т.д. Так вот, эти параметры в рамках одной территориальной зоны должны быть всегда одинаковыми. Но когда предлагается сделать границы проектов РЗТ или КРТ совпадающими с границами территориальных зон, то такое предложение мне просто непонятно, поскольку в границы проекта РЗТ у вас может входить части нескольких территориальных зон. Вообще-то это и обеспечивает разнообразие застройки, городской среды и т.д.

— Может привести пример?

— Конечно. Скажем, вы берете большую территорию неиспользуемой промзоны, перепланируете ее, и новая застройка теперь будет состоять из жилья, офисов и общественных зон. Фактически это будет означать, что в рамках данного проекта РЗТ или КРТ могут возникнуть совершенно разные территориальные зоны с точки зрения ПЗЗ. Например, территориальная зона с жилой застройкой имеет одну плотность застройки, а у территориальной зоны с коммерческой застройкой — другая плотность застройки и другое назначение. А есть еще территории, на которые градостроительный регламент не распространяется: например, парк, сквер и т.п. И в данном случае предложение ограничить и смешать инструментарий ПЗЗ с инструментарием девелопмента, на мой взгляд, совершенно не обосновано.

Т. Полиди: Параметры в рамках одной территориальной зоны, согласно градрегламенту, должны быть всегда одинаковыми. Но когда предлагается сделать границы проектов РЗТ или КРТ совпадающими с границами территориальных зон, то такое предложение мне непонятно, поскольку в границы проекта РЗТ у вас может входить много территориальных зон в разными градрегламентами

Ну а главный тезис, который я считают наиболее важным, это, повторяю, механизмы взаимодействия с собственниками. Поэтому лучше посмотреть на опыт Москвы и столичного закона о реновации, нежели и дальше распространять неработающие механизмы на все другие инструменты, в частности на РЗТ.

— И все-таки, где находится справедливая граница между правом собственности на недвижимость и правом жителей на улучшение облика города?

— Город — это огромное количество совместно проживающих частных собственников и недвижимости, которой они владеют. Естественно, здесь заложено множество потенциальных конфликтов: относительно облика застройки, решения транспортных проблем и т.д. Именно поэтому возникло градостроительное регулирование, которое, собственно, и является ограничением права частной собственности.

Вы владеете земельным участком, но при этом ограничены в том, что на нем можно построить, какой высоты. А еще вы ограничены в вопросах благоустройства прилегающей территории, в режиме использования этого объекта недвижимости в разные время суток и т.д. и т.п. То есть у вас огромное количество ограничений, хотя вы являетесь частным собственником. И в этом суть градостроительного регулирования, как, впрочем, и многих других видов регулирования. Но в данном случае речь идет именно об ограничении права частной собственности на недвижимость.

В разных странах этот вопрос решается по-разному, есть самые различные концепции. Например, предлагается выделить общественную или публичную нужду, и именно для нее изымать недвижимость. Что такое «публичная нужда»? Это, скажем, размещение дороги, трамвайной линии или объекта коммунальной структуры, которые просто физически нельзя разместить в другом месте, а только в том, где действует чье-то право частной собственности.

В большинстве стран существует так называемое принудительное изъятие недвижимости для общественных или публичных нужд. То есть при этом подразумевается, что у частного собственника отнимают недвижимость, но передают ее не другому частному собственнику, а публичному собственнику, например муниципалитету. В России же этот термин звучит так: «изъятие для государственных или муниципальных нужд» — то есть не для общественных нужд, а именно для государственных и муниципальных. А у государства, муниципалитета не может быть нужды построить офисы и продать их — у них нужда предоставить публичные услуги: инфраструктуру, трамвай, дорогу, водоканал и т.д. Поэтому в российском законодательстве реализована такая концепция.

А вот когда речь идет о проектах редевелопмента, то это уже спорный момент, поскольку здесь собственность отнимается у одного частного собственника и передается не публичному, а другому частному собственнику. В силу того, что традиции защиты частной собственности в развитых странах очень сильны, при реализации проектов редевелопмента, как правило, находятся мирные пути решения возникающих конфликтов.

Для этого используются разные механизмы: предоставление иной недвижимости взамен имеющейся, выкуп по цене выше рыночной, предоставление права самостоятельно участвовать в реализации проекта (то есть вы остаетесь со своей недвижимостью, но обязаны ее реконструировать в соответствии с проектом редевелопмента). И чем больше альтернатив, тем проще уговорить собственников участвовать в проекте.

В России первым прецедентом движения в эту сторону, как я уже сказала, является Москва. Пусть здесь собственников пока спрашивают только, хотят они участвовать в программе или нет, — в то время как в других странах их еще спрашивают, согласны они или нет с проектом реконструкции, и вообще много разных вопросов им задают. Но я считаю, что сам факт того, что у нас, наконец, начали спрашивать мнение собственников недвижимости, уже является огромным прорывом. И это нужно максимально развивать, расширять и поддерживать.

— Значит, чтобы редевелопмент развивался в нашей стране успешно, Вы предлагаете распространить московский опыт на всю Россию?

— В части механизмов взаимодействия с собственниками — однозначно да. Разумеется, может быть, как-то адаптировать и подкорректировать этот опыт применительно к региональной специфике, но идти нужно именно тем путем, которым идет Москва. Не путем изъятия недвижимости для муниципальных нужд, а путем голосования, учета мнения большинства и работы с меньшинством в случае согласия большинства.

Что касается РЗТ, то, как я уже сказала, необходимо расширять перечень объектов, которые можно включать в границы развития застроенных территорий. К слову, этого требовали застройщики еще в 2013 году, когда мы готовили соответствующий законопроект. В первую очередь речь идет о различных объектах индивидуального жилищного строительства, некапитальных строениях, гаражах и других объектах, которые обычно располагаются на земельных участках, используемых для ИЖС, садово-огороднического хозяйства, для ведения личного подсобного хозяйства.

Но подчеркну: все это происходит только в том в случае, если в соответствии с ПЗЗ здесь уже предусмотрена другая застройка. Например, существует квартал из деревянных домов, где по ПЗЗ предусмотрена многоэтажная застройка. Чтобы отдать эту территорию на аукцион для РЗТ в законном порядке, нужно в Градкодексе вернуть возможность включения таких объектов, не соответствующих градрегламенту, в состав объектов данной территории. Кроме того, изменения в ПЗЗ должны быть предусмотрены заранее. Потому что если по ПЗЗ здесь разрешена индивидуальная застройка, то, естественно, город уже не имеет права ничего здесь реновировать.

Наконец, следует предусмотреть целый ряд других технических моментов, которые мы неоднократно обсуждали с застройщиками в рамках работы над законопроектом.

— Татьяна Дмитриевна, спасибо Вам за очень интересный, содержательный и полезный разговор!

 Беседу вел Михаил ИВАНОВ

На вопросы портала ЕРЗ отвечает председатель Правления корпорации «Баркли» Леонид КАЗИНЕЦ

— Леонид Александрович, по данным портала «Единый реестр застройщиков» корпорация «Баркли» является лидером среднеэтажного строительства (дома в 4—8 этажей) в Москве по объемам текущего строительства. По состоянию на май 2017 г. объем жилья, возводимого компанией в этом сегменте в Москве, составил 114 421 м², что на 32 022 м² больше, чем месяцем ранее. Чем обусловлена такая специализация Вашей компании? Что лежит в основе ставки, сделанной на среднеэтажное строительство?

— Среднеэтажное строительство имеет, по сути, самый «человеческий» масштаб. Дома высотой 5-7 этажей более комфортны для проживания, чем многоэтажки, и более практичны, чем, например, одно- или двухэтажные дома. При малоэтажной застройке затраты на создание инфраструктуры очень высоки, а при высотном строительстве возникает существенный фактор дискомфорта.

Кроме того, мы проектировали наш объект в Новой Москве «Баркли Медовая долина» совместно с голландскими архитекторами: для них европейская малоэтажная жилая застройка является привычной, они на нее ориентируются. Отсюда и параметры высотности.

ЖК «Barkli Gallery»

— Насколько актуально сегодня направление среднеэтажного строительства? Каковы мировые тенденции и тренды в этой сфере? В какой степени они применимы к России?

— Среднеэтажное строительство актуально, в первую очередь, для таких территорий, как Новая Москва. Для пригородных, рекреационных зон. Это дает возможность лучше интегрировать постройки в среду при небольшой нагрузке на имеющуюся инфраструктуру.

Есть конкретные цифры по плотности населения на гектар. Если плотность маленькая, ее недостаточно для нормального функционирования инфраструктуры. Если более 500 чел/га — возникает ощущение крупного, многонаселенного города, и это требует другого формата инфраструктуры, в которой есть музеи, театры, интеллектуальные кластеры и пр. Оптимальной оказывается плотность в 150—300 чел/га, при которой возможно поддержание комфортной жизни. Не случайно еще 150 лет назад барон Жорж Эжен Осман, будучи префектом Парижа, выбрал для города именно 7-этажную застройку.

— Как показывает аналитическое исследование ЕРЗ, средняя этажность жилищного строительства застройщиков в г. Москве составляет 20,8 этажа — из расчета на строящийся квадратный метр. Среди всех новостроек Москвы доля среднеэтажного строительства — всего 6,5%. Почему в Москве так мало таких домов?

— Внутри МКАД территории под застройку ограничены. С образованием Троицкого и Новомосковского административных округов возможностей для разного формата жилья стало больше, в том числе их можно использовать под среднеэтажную застройку.

— По мнению экспертов «МИЭЛЬ Новостройки», в столице среднеэтажное строительство — это прерогатива высокобюджетного сегмента, поскольку в массовом сегменте девелоперы предпочитают максимально эффективно использовать участок, повышая как этажность, так и плотность расположения домов. В элитном же сегменте ставка делается на приватность, к тому же чаще всего такие новостройки возводятся в центре города, где есть ограничения по высотности зданий. Вы согласны с этим мнением?

— Чаще всего среднеэтажное жилье не может себе позволить быть эконом-классом. Всегда есть какие-то преимущества, которые выводят его на уровень «комфорт» или «бизнес–». Но в ответ на это потребитель отвечает более стабильным спросом, в котором не бывает резких всплесков и падений, это определенная категория покупателей. В Москве, в старых ее границах, среднеэтажное строительство возможно только в центре, когда стоимость метра окупает затраты.

Если говорить о Новой Москве, то в этом случае мы можем создать более комфортную среду для жизни. Объем затрат на землю позволяет нам избежать возведения гигантских муравейников и придерживаться европейских трендов в строительстве.

«Баркли» работает на рынке недвижимости уже 25 лет, и в портфеле компании есть проекты от делюкс до комфорт-класса.

— Как среднеэтажное жилье отличается от многоэтажного в плане доступности, цены, комфорта? Какова его специфика?

 — Среднеэтажная застройка, как правило, интереснее в плане объемно-пространственных решений, она разнообразнее по стилям, лучше вписана в природный массив (если это пригородная зеленая зона, например).  Самое главное, — она сомасштабна с человеком, и качество жизни в таком доме ощутимо выше.

Что касается цены, то компания «Баркли» пытается держать ее на приемлемом уровне. Мы провели качественную аналитическую работу и, прежде всего, прекрасно представляли целевую аудиторию и ее потребности. «Баркли Медовая долина» — это не просто объект комфорт класса, это — smart-комфорт.

Доступная транспортная инфраструктура, функциональные планировки и дизайнерская отделка, продуманная территория со своими магазинами и кафе, двор без машин, собственный детский сад… Обычно стоимость метра в таком сегменте выше, а мы предлагаем людям комфорт+ фактически за стоимость комфорта.

— Из-за невысокой плотности среднеэтажной застройки такие дворы не забиты до отказа машинами, тем самым снимается острота проблемы парковок, трафика при подъезде к дому и выезде из него и т.д., что чрезвычайно актуально для Москвы и других российских мегаполисов. Какие еще преимущества среднеэтажной застройки, кроме транспортного, Вы бы выделили в плане качества жизни?

— Как уже было сказано, такие дома более комфортны для человека. Получается оптимальное почти по всем параметрам количество людей на подъезд, на двор. При этом их достаточно, чтобы сформировать окупаемую социальную инфраструктуру. То есть жилая застройка интересна и для застройщика, и покупателя.

— В сегменте среднеэтажного строительства у «Корпорации Баркли» в настоящее время находится два жилых комплекса: «Баркли Медовая долина» (пос. Крёкшино, Новая Москва) и Barkley Gallery (в центре Москвы, на Ордынке). Осветите, пожалуйста, основные концептуальные характеристики этих ЖК и их главные «изюминки». Каков спрос на жилье в этих комплексах?

— Barkli Gallery можно назвать концептуальным проектом, который сочетает практический интерес (инвестиции) и культурный. Это самое сердце исторического Замоскворечья, дом расположен рядом с Третьяковкой галереей. Пешком можно дойти до набережных, до парка «Музеон». Мы сохранили исторические фасады здания начала XX века. К проекту привлекли знаменитое британское бюро Aedas, интерьер главного холла разработал Марсель Вандерс. На сегодняшний день это самый востребованный в мире дизайнер и уж точно один самых ярких — вы понимаете уровень команды.

ЖК «Barkli Gallery»

Пока аналогов Barkli Gallery нет. Все квартиры предлагаются исключительно с финишной отделкой двух стилевых направлений, в гостиных на верхних этаж будут настоящие камины… И это лишь часть всей концепции: данный проект Barkli однозначно заслуживает отдельного интервью.

«Баркли Медовая долина» — современный жилой комплекс комфорт-класса, расположенный в самом центре Новой Москвы. В составе ЖК возводится 7 малоэтажных корпусов, включающих 1806 квартир совокупной площадью 70 752 кв. м. В проекте предусмотрены компактные квартиры-студии с площадью от 23 кв. м.

В пешей доступности от комплекса находится железнодорожная станция, до которой жители смогут добраться по собственному благоустроенному подходу. Проектом предусмотрена социальная инфраструктура. Для жителей доступны магазины, рестораны, аптеки, больница и школа. На территории «Медовой долины» будет построен детский сад. В целях контроля качества воды уже построен собственный водозаборный узел.

В 15 минутах езды от «Баркли Медовая долина» находится один из центров градостроительной активности — «Аэрополис». В Крёкшине предполагается развитие комфортной зеленой зоны и парково-рекреационных зон.

ЖК «Баркли Медовая долина»

Несмотря на активную застройку, Крёкшино остается живописным районом с богатой историей и своими достопримечательностями. Здесь расположена знаменитая усадьба, построенная еще при Петре I, в которой в свое время гостил Лев Толстой. По соседству с жилым комплексом находится Парк Победы.

Внешний комфорт дополняется внутренним. Функциональные планировки квартир и правильное зонирование позволяют с легкостью организовать комфортное пространство для работы и отдыха. Система «умный дом» позволит владельцам дистанционно управлять освещением и регулировать температуру воздуха в каждой комнате. В водопроводной системе установлены фильтры тонкой очистки и датчики протечки. В каждой квартире предусмотрено максимальное количество мест для хранения.

Сегодня транспортная доступность и наличие социальной инфраструктуры воспринимаются как обязательная составляющая проекта, а не «продающая фишка». А вот такие интеграции, как «умный дом» или отделка от модных дизайнеров, определенно перетягивают часть спроса.

— Какие варианты планировок вы предлагаете покупателям квартир в ЖК «Баркли Медовая долина»? И что пользуется особенным спросом?

— Среди лотов представлены одно-, двух- и трехкомнатные квартиры, квартиры-студии («еврооднушки», «евродвушки», «евротрешки»). Форматы предлагаемых квартир отвечают всем современным требованиям и запросам разных покупателей.

Покупатели чаще интересуются небольшими студиями. Ближе к окончанию строительства спрос смещается в сторону больших площадей (двух- и трехкомнатных квартир). На сегодняшний день нам понятно, что ситуация со спросом стабильна. Поскольку подобных проектов в Новой Москве нет, а степень его готовности все выше и выше, то и спрос на квартиры в ЖК «Баркли Медовая долина» будет расти.

ЖК «Баркли Медовая долина»

— На сайте проекта указано, что квартиры в «Медовой долине» продаются с отделкой. Насколько это вообще выгодно для покупателя?

— В первой очереди из трех корпусов два сдаются с готовой отделкой. В проекте «Баркли Медовая долина» можно приобрести квартиру и без отделки. При этом опрос, проведенный среди покупателей показал, что 75,4% будущих собственников жилья предпочитают вариант с чистовой отделкой. И это объяснимо: стоимость «квадрата» сейчас там составляет от 75 до 115 тыс. руб., в зависимости от степени готовности дома.

На отделку мы тратим около 12 тыс. руб. с квадратного метра, причем используем высококачественные материалы и проверенных партнеров, которые занимаются ремонтом. Девелоперы имеют возможность закупать оптом как стройматериалы, так и сами работы по отделке. Если покупатель делает отделку самостоятельно, то в среднем она ему обойдется в 18 тыс. руб. за кв. м.

К слову, специально для «Баркли Медовая долина» дизайнер Егор Сомов разработал три варианта отделки: скандинавский минимализм, современная классика и фьюжн. Статистика продаж показывает, что большинство покупателей, приобретающих небольшие квартиры с отделкой, предпочитают скандинавский стиль. На втором месте стоит современная классика.

— Каковы дальнейшие перспективные планы корпорации в сегменте среднеэтажного строительства? Думаете ли расширять географию?

— Конечно, думаем и работаем в этом направлении. Нам нравится такое жилье, и мы считаем его более комфортным и полезным для потребителя.

Но мегаполис диктует свои правила. Есть общие тенденции развития, есть утвержденный генплан города, и они задают направление для застройщика. Девелопер не всегда на 100% решает, что и как ему строить.

— Леонид Александрович, спасибо за очень интересную беседу. Дальнейших успехов Вашей корпорации и Вам лично!

Беседу вел Михаил ИВАНОВ

Редакция благодарит Департамент маркетинга корпорации «Баркли» за помощь в подготовке материала и предоставленные фото

Другие публикации по теме:

Корпорация «Баркли» — лидер среднеэтажного строительства в Москве